О том, как часто Николас Скайларк нарушал регламент чего бы то ни было, можно было слагать уже не просто байки, но и математические задачи с несколькими переменными и, возможно, участием закона больших чисел в условии. А  если брать за нарушение ненормированный рабочий день, то в этом доктору не было равных. Хотя... Нет, все же, находилась в его кругу одна дама, которая запросто могла дать ему в этой дисциплине фору. И именно к ее кабинету он направлялся, доведенный до ручки вынужденными переносами их совместного и, несомненно, очень личного события. Направлялся, чтобы нарушить тот самый регламент, а точнее их устный договор, обязывающей Коралайн Эванс назначить дату и место первого свидания. Все еще не состоявшегося, и все еще даже не назначенного. На любую другую девушку Ник бы уже давно махнул рукой, сделав вывод о выдающихся талантах дамы к непринужденному динамо, но с Корал эти закономерности не работали. Она постоянно маячила где-то на фоне, участвовала в его жизни, втягивала его в свою собственную, совершенно не держала дистанцию, словом, не подавала никаких признаков отстраненности. Иногда Ник, чья голова была основательно захламлена совершенно мусорными познаниями об особенностях взаимоотношений мужчин и женщин, подозревал, что все это - очень изощренная и высокоуровневая френдзона, в которой он сидит уже по уши. И все же... Несмотря на отсутствие переменных, свойственных типичной концепции романтических отношений, между ними уже что-то было. Что-то посерьезнее нескольких цветочных веников (типовые букеты для свиданий по акции со скидкой 15% + презерватив в подарок), походов в кафе или кино. Знаете, все эти пустяки, вроде совместного расследования серии зверских убийств (его блистательная роль заключалась в мужественном отбытии в глубокий обморок при виде изуродованных останков женщины), или ирреального опыта взаимного убийства в галлюциногенной аномалии, вызванной Проклятым Предметом. Словом, по большому счету, ничего особенного для пассивно развивающегося служебного романа двух опытных сотрудников такой организации, как Йормунганд. Все это вселяло надежду даже в такого уникального негативиста, как мистер Скайларк.
"Только бы пронесло, только бы пронесло, только бы пронесло", - лихорадочно повторил про себя Ник после короткого стука, залихватски распахивая дверь в обитель Эванс в надежде не увидеть там никого, кроме хозяйки. Мысль о том, как глупо он бы выглядел, если бы кабинет был заперт, пришла с большим опозданием.
- Я здесь, чтобы вызволить принцессу из заключения! Чтобы спасти красавицу, погребенную в саване из синих чулок в гробнице, воздвигнутой из стопок макулатуры! Чтобы похитить женщину, чьи мешки под глазами могут хранить мудрость веков, а их цвет выгодно оттеняет радужку изысканными переливами синюшного и фиолетового, - "Нет, ну тут ты явно переборщил, приятель. Полегче!" - В общем, мисс Эванс, мое героическое чутье привело меня к порогу этого кабинета. Я знаю, это судьба. Отложи ка ручку, мисс Эванс, и серьезно подумай над перспективой того, чтобы экстренно свалить отсюда прямо сейчас. У тебя есть три минуты, прежде чем я не засеку еще три. Время пошло, - одной из хороших черт Николаса было то, что он умел вовремя останавливаться и уводить свою речь, после того, как основательно заговорил собеседнику зубы, в исключительно деловое русло. Это был действительно полезный прием, впрочем, в то, что он сработает с таким матерым психологом, как Корал, парень и не надеялся. Просто использовал по инерции, подспудно надеясь, что эта пробивная придурковатость будет ей симпатична.
- Пойдешь со мной - я покажу тебе кое-что особенное. Ты ведь любишь особенные вещи, правда? - это был не вопрос, а констатация факта. К особенным местам, вещам, явлениям у этой женщины была видимая слабость. Что еще больше роднило их с Ником. Он подпер плечом косяк двери. По правде говоря, что именно из коллекции особого он покажет ей на этой прогулке он еще не придумал. Но, черт возьми, ему было что ей предложить.

Николас устало следил за тем, как Коралайн медленно включается в реальность прогулки, с трудом покидая измерение бюрократических процедур.
- Конечно у тебя носки, из чулок же саван, - педантично поправил ее ученый, внутренне радуясь тому, что в вопросах юмора он с ней и по сей день оставался на одной волне, - Коврика нет, я ведь настоящий принц Королевства Физики, а не бомжеватый ворюга и выскочка в чужих шмотках. А петь мне запрещено специальным постановлением HR-отдела. Голос у меня, может быть, и ничего, но по ушам в детстве явно пятитонный грузовик проехал. Из слоновьих они уменьшились обратно, но ни тонов, ни ритма я нормально не слышу, - без церемоний признался ученый, умолчав, однако, что раз в пятилетку на него накатывает сентиментальность, из гаража достается дешевенький стратокастер для начинающих и Николас тихонечко бренчит себе вечер или два, воткнув электрогитару в дохленький усилок и мучительно подбирая простейшие ноты. А потом к выходным его отпускает. И так до следующего раза. У всех своя недостижимая лирика. Поглощенный воспоминаниями об этой своей маленькой слабости, Ник не сразу заметил, как быстро его дама обрела решимость сбежать с ним, хоть на край света.
- Да, я для вида спросил, - самоуверенно заявил ученый, запихав ее сумку подмышку и предлагая ей свободный локоть, но Коралайн поспешила проявить загадочный признак страсти и принялась его трясти. Хватка у нее для ее роста и комплекции была неожиданно крепкой.
- Воу, принцесса, спокойнее, успеешь еще сорвать с меня одежду! Зачем тут перед камерами-то? - продолжал свои юмористические излишества Скайларк, уже увлекая ее вперед по коридору к лифту, а затем на подземную стоянку.
- Кстати, хотел поделиться с тобой приватной информацией, которая, возможно, тебя обрадует, как специалиста, который имел к этому отношение. По каким бы страшным местам ты меня ни таскала, собачьих рецидивов больше не случалось. Даже в ту ночь, когда мы вдвоем чуть не сыграли в ящик от ужаса. Так что я уже даже рискну предположить о полном выздоровлении. Или, как минимум, длительной ремиссии... - Он вдруг глубоко задумался и подозрительно взглянул на свою спутницу, для которой, как раз, очень галантно открыл переднюю дверь своего внедорожника.
- Теперь я не могу отделаться от мысли, что ты устраивала все это не то, чтобы специально, но явно использовала ситуацию, в том числе, для проверки. Но, полагаю, если это и так, мне придется просто смириться, это ведь вряд ли та особенность, от которой возможно отказаться после обычной просьбы, правильно?
Мужчина устроился на своем месте, задумчиво, скорее по неясной привычке, побарабанил пальцами по рулю и только тогда завел машину.
- Готова к приключениям? Кстати, что на тебе? Для сегодняшней прогулки больше подошли бы брюки и что угодно без высоких каблуков, потому что на них там и шею сломать можно.
В его голове постепенно вырисовывался план. Из всех аномалий, что щедрой рукой теории вероятности были раскиданы по территории Нью-Йорка, как шрамы после разрывов в ткани реальности, безопаснее всего было знакомиться с гравитационными. Они были сравнительно безопасны (насколько это вообще было возможно) и весьма зрелищны. К одной из таких, одной из своих первых , он и направится. Николас был готов спорить на что угодно, что никто из ее прежних избранников не мог похвастаться подобным.

Какое-то время они ехали молча. То ли он не привык болтать, пока выезжает из паркинга и минует открытую стоянку, то ли причиной немного неловкой тишины стал откровенный ответ Эванс по поводу того, как именно его удобнее всего сорвать с рабочего места. С одной стороны, ему, как любителю обходных маневров по отношению к правилам, ее идея очень понравилась. Он, быть может, даже завидовал ее смекалке и прозорливости? С другой же, осознавать, что стал центральным механизмом чужого плана, проще говоря, откровенно осознавать, насколько незамысловато им манипулировали было уже совсем досадно. Окончательно разозлиться мешал только тот факт, что все вышеозначенные эпизоды закончились не только благополучно, но и, чего уж душой кривить, сильно их сблизили. Мало кто может, а главное, хотел бы похвастаться таким насыщенным конфетно-букетным периодом.
- Знаешь, об этом сложно забыть, - лаконично отметил он, направляя машину с острова в сторону Бронкса. В отличие от Коралайн, Николас изменил мотоциклам именно с машинами после одного весьма неприятного компрессионного перелома позвоночника. Безопасность, превосходящая мощность, проходимость, увлекательная возможность ковыряться в конструкции - все это подкупило в Скайларке несбывшегося инженера настолько, что он всерьез занялся моторами в качестве хобби. И дома в гараже его ждал один винтажный секрет, над которым он работал уже добрые полгода.
- Чудесные ботинки. Моя мама бы не одобрила, - звучало это, конечно, на диво странно и неуместно, но в его устах определенно было похвалой. О чем он, спохватившись, решил упомянуть, - и это комплимент, наверное. Да, определенно комплимент, - он стушевался и смущенно потер переносицу. Не обнаружив на ней очков, мужчина поспешно потянулся к карману, извлек их и водрузил на нос. Водить ему было предписано в них, а таких правил он не нарушал принципиально.
- На самом деле сложно дать на этот вопрос четкий ответ. Адрес тебе ничего не скажет, но волноваться не о чем. Если, конечно, ты мне доверяешь. Заехать за едой - это отличный план, но надо будет забрать всю упаковку после в машину, мусорить там нельзя. Ты любишь китайскую кухню?

Николас остановился возле знакомой китайской забегаловки для местных. Для состоятельного белого воротничка у него, пожалуй, был излишек этих самых знакомых ему этнических забегаловок. Однако, у  всех свои хобби, и это еще не самое причудливое, из всего списка, чем когда-либо мистер Скайларк увлекался, или, что точнее, что он когда-либо коллекционировал.
- Здесь должно быть неплохо, - уверенно заявил он, проходя в нагретое помещение, где витал тяжелый, но приятный аромат жареного риса, под мелодичный перезвон колокольчика, традиционно закрепленного над дверью. И он не ошибся, все тайные признаки “того-самого-ресторанчика-только-для-местных” были на месте. Меню на английском не было. Точнее, его вообще не наблюдалось. Среди немногочисленных посетителей заведения в этот поздний час не было ни одного европейского лица, а хозяин за импровизированной стойкой явно понимал из речи англоязычных гостей не более 15% слов. Коралайн, очевидно, жила в китайском квартале достаточно долго, чтобы не только бегло научиться читать их меню, но и худо-бедно изъясняться. Правда её диалоги дальше темы еды и ресторана обычно не уходили. Она успела прочесть вывеску и оглядеться, а затем втянула аппетитный запах полной грудью и тут же начала кашлять из-за попавшей не в то горло слюны.
- Так-так, что тут у нас? - Ник легонько похлопал ее по спине, попутно разыскивая глазами список того, что здесь предлагали. Как правило, они писали об этом на вывесках и стенах, если отказывались от меню в напечатанном виде, но с тех пор, как он был у них в последний раз, дела, видимо, шли несладко, так что и эту практику хозяева прекратили. Но энтузиазм мисс Эванс радовал:
- Очень голодный психолог! Мне имбирный чай и лапшу с морепродуктами, пожалуйста, - выдала она на вполне сносном китайском, который портил, разве что, сильный акцент.
Хозяин недружелюбно взглянул на нее, хлопнул ладонью по стойке и поспешил ее разочаровать:
- Сегодня этого нет! -
- Хорошо, какое блюдо дня? -
- Тушеные корни лотоса, курица гун бао и рис - надменно зявил их сегодняшний распорядитель ужина.
- Значит две порции, пожалуйста, - подхватил Ник на таком чудовищном китайском, что у знающих уши в трубочку сворачивались, и, на всякий случай, показал количество на пальцах.
- Две порции, будьте добры, - повторила женщина куда более понятно, - а также чай, благодарю, - и кивнула в знак признательности за труды, взяв Николаса под локоть. Чуть позже его отвлек весьма интимный шепот на ухо:
- Давай тут быстро поедим, и направимся дальше? -
- Я так и планировал, -  заверил даму Николас и отодвинул стул за наиболее чистым по поверхностной визуальной оценке столом.

- Что же это за любопытные аспекты такие? - Николас повернулся, высматривая кого-то за стойкой. Там, почти у кухни во фритюре что-то жарил молодой и весьма неформально выглядящий юноша, чей возраст определить было попросту невозможно. Впрочем, это было свойственно всем азиатским народам.
- Всему своё время. Студент-лингвист? - Коралайн уловила направление взгляда собеседника и тоже посмотрела на парня.
- А ты умеешь определять по внешнему виду? - парировал Скайларк, уверенно поднялся со своего места, подошел к стойке и облокотился на нее, прежде чем начать говорить хорошо поставленным голосом на чистейшем искусственном языке:
- Saluton, Lang, du zingibro biero, bonvolu.
Собеседник сначала ничего не понял и удивленно вскинул брови, но уже через пару десятков секунд в его глазах мелькнуло понимание, он белозубо улыбнулся и кивнул, покосившись на сидящую за столом женщину. Через минуту-другую он принес 2 заказанных имбирных лимонада к их столику, но перед уходом не не удержался вставить ремарку:
- Есть вещи, которые никогда не меняются, Скайларк, ты выделываешься перед девушками, как и 15 лет назад.
Вместо ответа Ник попытался ткнуть его локтем в бок, но тот будто того и ждал, с ехидным смешком увернулся и буквально упорхнул обратно на кухню, провожаемый широкой улыбкой ученого. Эванс наблюдала за ними молча, бесшумно отпивая от своего напитка.
- А телефончика не оставил, - наконец, нарушила молчание женщина и покачала головой, - Николас, а тебя не смутило, что мы ещё не скрепили спор? - посмотрела на него поверх стакана.
Доктор непринужденно пожал плечами плечами: - Ритуалы...
- Скажешь, когда тебя поцеловать, - она досадовала, но, так или иначе, условия он выполнил, а значит заслужил свой приз.
- В любое удобное для тебя время! - он довольно вздохнул, потянулся и принялся за еду.
- Позер, - ущипнула за бок.
- Я предпочитаю зваться человеком, который хорошо знает почву, - Ник неопределенно взмахнул палочками.
- Однажды я накажу тебя за грубые нарушения правил честного спора, Николас, - несмотря на отсутствие выбора, еда была выше всяческих похвал.
- Чем был нечестен этот спор?
- Мы не обговорили сроки, и ты так и не согласился на условия моего выигрыша. Проще говоря, я дала согласие на твою победу, а вот ты на мою - нет. Так я и поняла, что в этом споре я просто не смогу победить. Ну а когда ты посмотрел на юношу, все окончательно стало на свои места.
- Ты не могла победить, потому что я знал, что прав, если же у меня не получилось, я бы носил ошейник, - Николас снова пожал плечами. Он умел пользоваться ситуацией, только и всего.
- Так кто этот парень?
- Знакомый со времен аспирантуры.
- Ааа, ясно, - она улыбнулась и вернулась к еде.
- Когда-нибудь, ты научишься меня на этом ловить, это сработает лучше чем наказание. Я, прости, не уверен, что ты смогла бы меня проучить, раз уж жизнь ничему не учит
Эта фраза произвела на Корал весьма неожиданный эффект. Ее бровь поползла вверх.
- Николас, дело не в том, что я не умею тебя ловить, а в том, что не хочу. Я вполне справляюсь с этим в отношении всех своих пациентов и коллег, а ты - сознательное исключение из правил.
- Хм... Это действительно приятно слышать! - отметил Ник, методично расправляясь со своей порцией. Увы, поверить в ее искренность было сложно, особенно после того признания по поводу стресс-тестов. Но у них, судя по всему, обоих было слишком много привычек и секретов, которые пока оказывались ценнее взаимного бытового доверия. В конце концов, именно это их друг в друге и привлекало, разве нет?
- О, ну ты подожди, все может измениться, -
- Надеюсь, нет, -
Эванс только тактично усмехнулась в кулак. Он, конечно, мог надеяться сколько угодно, но это не отменяло того, что он делал все, чтобы это изменить. Но об этом Коралайн не стала говорить вслух, просто, расправившись со своей едой, привстала и поцеловала его в лоб.
- Рассчитались.
Возможно, это был самый невинный поцелуй в её жизни...
- Что ж, это было хорошим итогом. Закономерным, - после паузы ответил Николас и пошел рассчитываться к стойке.
Несмотря на эти крошечные приключения и вредительские жесты, в Николасов  план они вполне  укладывались, так что когда возмутительно пристойный белый внедорожник припарковался у скейт-парка в глубине трущоб Бронкса. Это место ОПРЕДЕЛЕННО не внушало доверия, скорее подходило для хрестоматийной истории о маньяках, проблемах с иммигрантами или любой иной мрачной городской байки. Да, именно так они всегда и начинались. Но несмотря на гнетущую атмосферу, Николас буквально светился от воодушевления, отмечая, что сегодня здесь пустынно, а значит им никто не помешает. Парень выбрался из машины, открыл дверь для своей спутницы и даже подал руку, помогая ей выбраться куда-нибудь мимо лужи.
- Мы на месте. Я помогу тебе спуститься, ты не против? - он резво спрыгнул со стенки вниз на пластиковую поверхность “склонов” и протянул руки. С непривычки тут можно было здорово поскользнуться на укатанном сотнями и тысячами колес полимере.

Ник всегда любил обычай эффектной подачи чего бы то ни было. Он вообще был тот еще позер, отыгрывался за детство, проведенное в семье, основной парадигмой которой во всех отношениях было "хватит выпендриваться и ешь овсянку с комочками". Вероятно, именно это повлияло на то, что со своими презентациями парень время от времени серьезно перегибал палку. Но конкретно сейчас, прохладной безветренной ночью в тусклом свете фонарей, посреди легендарно неблагополучного спального района Нью-Йорка он об этом не задумывался. Быть может, зря, но об этом он подумает позже. Сейчас же Николас с почти детской непосредственностью схватил Эванс за руку и потянул за собой вглубь роллерского лабиринта в поисках чего-то необыкновенного. Рука была теплой, даже горячей. Как нельзя кстати, если учесть, что перчатки они оба оставили в машине.
- Еще пара поворотов налево... - бормотал он, припоминая схему места, которое так давно не навещал, - Иии... Мы у цели!
Мужчина остановился как вкопанный перед одной из самых крутых и высоких стенок, густо расписанных как разномастными тегами, так и попытками честного стрит-арта.
- Это, - он указал рукой прямо на стенку, - Она из величайших тайн человечества и причина, почему эта площадка была навсегда закрыта и опечатана. Я уверен, это особенно никому не мешает здесь шататься, заградительные ленты, рабицу и замки давно сорвали, но, в любом случае, я оставил здесь кое-что... Точнее, это наша совместная с техническим разработка.
Николас уверенно отправился к стенке, подходя к ней как-то неловко и скорее сбоку, чем по прямой.
- Чертова штука, - он поманил Коралайн к себе рукой, - Только иди, как я, иначе не выйдет, да еще и будет очень неприятно, - он вздрогнул, поморщился и присел на корточки рядом с крошечным устройством, которое было почти неразличимо на фоне граффити.
- Это, - ученый постучал пальцем по глухо отозвавшейся стенке рядом с приборчиком, - Направленный генератор инфразвуковых волн той частоты, которые заставляют нас, в обход сознания, не приближаться к... этому. Сейчас он уже плох, выработал за 5 лет ресурс. Неудивительно, здесь часть особого предмета, которая обеспечивает необходимую нам фокусировку и ограничение волн, иначе опустел бы весь район. Ее чертовски сложно было туда засунуть вместе с аккумуляторной батарейкой, ну, ты понимаешь о чем я, да? Раньше сюда невозможно было приблизиться без специальных наушников, а теперь я могу выключить его, просто обойдя инфразвуковой конус, - что он и сделал.
- Он сильно сузился за это время, думаю, наша разработка оказалась не очень эффективной, так что скоро это место зальют бетоном, как и многие другие. Но это - мое первое, - он гордо взглянул на женщину, совсем позабыв, что все еще не объяснил, что, собственно такое - "это".

Он улыбнулся, радуясь тому, что Коралайн демонстрировала не скепсис, а искренний интерес. Во многом это было заслугой места их работы. Когда привыкаешь к чудесам, сложно не поверить в еще одно, тем более, когда о нем говорит коллега, являющийся по тем самым чудесам, вроде как, кем-то вроде специалиста.
- Может быть, есть предположения? Или попробуешь узнать эмпирическим методом? Это не опасно, я гарантирую, - увы, последнее заявление прозвучало не так уверенно, как хотелось бы. Все же, безопасность этого удивительного явления сохранялась только тогда, когда наблюдатель знает о его механике. А убиться, как известно, по чистой случайности можно даже свежим огурцом.
- Впрочем лучше я покажу сам, - самоуверенно заявил ученый, роясь в карманах пальто. На тусклый свет фонарей был извлечен небольшой и очень потрепанный блокнот, а затем лишен самого симпатичного чистого листочка, который только удалось отыскать. Еще пара-тройка движений и он превратился в аккуратный бумажный самолетик.
- На самом деле это не обязательно, но так будет забавнее. Итак, Коралайн, сейчас я докажу тебе, что способен сравняться догнать этот самолетик в воздухе и вручить его тебе обратно. Запускай ровно в сторону этой стены, -
Даже если дама его сердца и считала, что у кавалера окончательно слетела кукушка, ей хватало профессиональной выдержки этого не демонстрировать. Но в любом случае, Скайларк мог побиться об заклад: такого интерактива ей доселе никто не устраивал. Самолетик, пущенный изящной женской рукой, стремительным росчерком взмыл вверх по стене и... Застыл в воздухе? Безумный Николас тоже времени даром не терял, как только Коралайн взмахнула рукой, он рванул к стене, с уверенностью Принца Персии пробежал по вертикали вверх, медленно и грациозно оттолкнулся от пластиковой поверхности, почти завис в воздухе вверх тормашками и, наконец, ухватил неторопливо снижающийся самолет за крыло. Полы его плаща, взметнувшиеся от резкого импульса и застывшие в зоне необычной гравитации (или течения времени?) замерли причудливыми всполохами. Ник улыбнулся Корал и, ничтоже сумняшеся, протянул свой трофей. Как и обещал. Свое положение, которое можно было бы счесть неудобным, мужчина воспринимал, как само собой разумеющееся, словно проделывал такое уже не раз и не два или даже любил подурачиться так на досуге. Тут нельзя не вспомнить одну абсурдную теорию родом из начала 19 века, которая гласила, что вис вниз головой невероятно усиливает мозговую активность, ведь кровь приливает к голове! Увы, поле не было полноценным стазисом и через какое-то время Скайларк рисковал встретиться макушкой с полимерным покрытием площадки, но он не допустил такого разбития событий, оттолкнувшись от поверхности ладонью и кувыркнувшись обратно на ноги. Кости недружелюбно похрустывали в положенных местах, намекая хозяину, что тот давно перешагнул рубеж тридцатилетия.
- Ну что, сбегаешь со мной на платформу 9¾? - весело спросил Ник у своей спутницы, протягивая руку.