Полчаса назад он закончил извиняться за то, что не сможет задержаться на вечеринке в честь чьего-то там (к чему помнить такие мелочи?) дня рождения. 15 минут спустя уже направлялся из кампуса в основной корпус, успев со всеми раззнакомиться и даже едва не ввязавшись в драку. Но главным было то, что часть информации, которая казалась ему полезной, Ник, все же, раздобыл, причем, без особых жертв в виде напрасных обещаний одиноким непопулярным женщинам. Если бы ко всему этому полагалась добавка в виде, например, таблетки экстази, было бы и вовсе отлично, но лихости преподавательского состава на такое не хватило, так что Николас был вынужден бодриться только за счет собственной силы воли. Он явился в кабинет декана на каких-то 10 минут позже обещанного и присел рядом с дующейся на него дамой, по инерции пригладив растрепавшиеся волосы.
- Привет, скучаешь? - вырвалось у него прежде, чем он успел осознать и хлопнуть себя по губам.
Она медленно подняла на него весьма недобрый взгляд и вопросительно вздернула бровь.
- Вы определенно спутали меня со своими студентками, профессор, - наигранно добродушным тоном ответила мисс Эванс, демонстративно переворачивая страницу журнала. - На столе горячий кофе, выпейте, время ещё есть, - она снова опустила глаза на страницу, предпочитая потеряться в чтении, а не в глазах коллеги.
Ник быстро исправился:
- В таком случае, вы спутали меня с кем-то из местных, мне до этого звания пришлось бы всерьез ввязаться в авантюру с преподаванием, что в моей личной системе ценностей стоит чуть ниже чем неоплачиваемый труд раба-заложника на сомалийской галере, - "У них же есть галеры?.."
От кофе его за сегодня уже изрядно мутило, он даже смутно подозревал, что именно он плещется в его сосудах, пока кровь уволилась, не согласная с подобными условиями содержания.
- Могу я задать вам вопрос?

Логично было предположить, что сама она подобной техникой если и владела, то весьма поверхностно и в рамках общего обучения персонала. Быть может это удовлетворит неуместно взвинченного по поводу их задачи доктора? Следуя неписанному правилу молчания, Корал не стала комментировать его поведение.
- Что "оборудование"? - неловко переспросил Ник, с каждой минутой чувствуя себя все более неловко, а точнее, в чем-то провинившимся, и не понимая при этом, за что.
- Насколько я помню, Разрыв мы обнаруживаем не при помощи лоз, а используя некоторое оборудование... Которым вы, теоретически, должны уметь пользоваться. Но если нет, то там ещё парочка фонариков прилагалась, - очередную формальную колкость сопроводила весьма аутентичная ледяная улыбка.
- А, это. Ну, разумеется, - вздохнул ученый, - Вы устали за сегодня? - он сделал попытку и промахнулся.
- Нет, спасибо за беспокойство, - и снова она была предельно вежлива и отстранено-доброжелательна, словно между ними ничего и не изменилось, - Думаю, вам нужно изучить содержимое коробки до окончания обхода охраны. После у вас может не быть времени.
Коралайн, судя по всему, не любила тратить энергию и время на заведомо бесполезные вещи, потому она предпочла перейти на "энергосберегающий режим" в общении с Николасом. Да и ему должно было стать легче, а то она что-то разошлась... Эванс весьма болезненно переносила подобные удары в спину сразу после попытки открыться перед человеком, и как бы она не убеждала себя в обратном, дневные решения Скайларка её задели. И сколько бы она не храбрилась и не цеплялась за вежливую улыбку или тон общения, все это было раковиной, в которой всегда можно было скрыться от не слишком добрых людей. В конце концов, очень сложно позволять себе быть человеком, ещё сложнее, видеть как после этой попытки люди начинают относиться к тебе хуже, чем раньше.
- Спасибо, здравая мысль, - кивнул Ник и послушно отправился к коробке. Что бы она там ни думала, но людей, которые привыкли к четким и озвученным выводам, это отношение изводило не хуже скандалов и игнорирования, - Мне хватит и пары минут.
Ничего особенного в коробе не было, только пара-тройка неидентифицируемых визуально по назначению приборов, да специальная надстройка для смартфона, припаянная к простенькому силиконовому чехлу.

- Посмотрим, сколько это займет. Если будет угрожать, то я немедленно свернусь. Итак, Корал, что изменилось, что ты вдруг так резко вспомнила о том, что мы состоим исключительно в формальных отношениях? - Николас был просто обязан именно сейчас поговорить про их отношения, правда же? Корал склонила голову чуть набок и посмотрела на него очень выразительным взглядом.
- Я никогда не забывала, просто намеренно игнорировала этот факт. Сложно идти на свидание с коллегой. Но ты очень доходчиво напомнил, как сильно я заблуждалась. Отсюда возвращение наиболее подходящей схемы взаимоотношений. Все очень просто.
Ну а когда еще он бы смог?
- Я не был намерен это менять. Вдобавок, мне совсем несложно идти на свидание с коллегой, потому что обязывает этот статус только в течение рабочего дня.  Я хочу понять, что именно тебя задело.
- Тогда, следовало думать чуть лучше, прежде чем оповещать о запасных вариантах веселого времяпровождения в компании сторонних дам, - она заулыбалась и сейчас выглядела особенно добродушно, прямо как белая акула. - Так что я не буду тратить время, ни твоё, ни своё.
Ник замер над коробкой, не вполне понимая, как верно интерпретировать услышанное. Она что, ревновала?
- Нам ведь нужна была информация от этой барышни? - осторожно уточнил он.
- Несомненно, желаю приятной чашки кофе после выполнения нашего задания.
Если бы Николас во время их дневной беседы не уточнял, что намерен встретиться с ней после их задания, то Коралайн и списала бы все на попытку добыть у неё информацию.
- Я не слишком в  курсе по поводу сроков... Я бы в любом случае не мог бы... - его вдруг охватило раздражение, которое нарастало вместе с догадками причин столь нелепого прецедента.
- Не хочешь ли ты сказать, что рассчитываешь получить все за эту ночь? Все до последнего верного вывода - Ник выпрямился и развернулся к собеседнице лицом. Если уж он ввязался в выяснение отношений, которые даже номинально еще не успели начаться, то визуальный контакт лишним не будет.
- У нас есть только эта ночь и завтрашний день. Если мы получим данные, которые подтвердят, то агентство будет расследовать. Если нет, то дело будет закрыто, а средства и ресурсы направлены на другие случаи.

Что бы там ни было, к делу ученый привык подходить прагматично.
- Сколько у нас времени на все?
- Около часа, иначе придется разбираться с ночной сменой охранников. Есть, конечно, вариант укрыться и переждать следующий обход, если понадобится больше времени.
- Посмотрим на месте. У нас только коробка?
- Только коробка, - подтвердила Коралайн.
- Выбирать не приходится. Идем?
Эванс кинула ему фонарик.
- Идем, - с этими словами, женщина потушила свет в кабинете и открыла дверь. Мрачный ночной коридор университета встретил их гнетущей тишиной. Из окон пробивался тусклый свет фонарей и прочего разноцветного светового загрязнения Нью-Йорка, смешавшегося в невнятный рыжеватый оттенок, и бросал призрачный геометрический узор на гранитный пол. Женщина ступила за порог и тут же была проглочена прижавшейся к стене тьмой, обратившись в едва различимый силуэт. Фонарик Николасу пока не пригодился, он силой зажмурился и моргнул несколько раз, привыкая к темноте. Эванс вела его вперед, прочь от административного крыла. Они пересекли несколько перекрестков, дошли до служебной лестницы и начали подниматься вверх, и во мраке пролетов, лишенных окон, это было не так-то просто. Нащупав первую ступеньку, Эванс включила фонарик и направила свет под ноги.
Ник не торопил ее, хотя и немного нервничал, он окончательно приноровился к темноте и уже неплохо ориентировался даже на лестнице, только приходилось считать ступеньки. На этаж они поднялись без происшествий. Дальше предстояло пройти длинный коридор, ведущий ко второму крылу, и они были почти на месте. По пути, к почти видимому неудовольствию Корал,  парень едва не выронил коробку с бесценной электроникой, что не только вылилось бы в копеечку, но и устроило немало шума.
Наконец они добрались до лаборатории. Корал посветила на карту, затем на табличку на двери.
- Ну вот мы и на месте, - заключила она, начав рыться в кармане в поисках ключ-карты. Николас же занялся своими непосредственными обязанностями - детектированием и фиксацией аномалий. Мужчина бесшумно поставил коробку на пол и извлек надстройку для смартфона, которая свяжет его с фургоном, где на определенные радиочастоты была настроена настоящая аппаратура, способная хоть чем,нибудь помочь в определении дислокации разрыва. Запуск приложения занял считанные секунды и точка, проявившаяся на локационной карте недвусмысленно подтверждала наличие чего-то, что излучало в диапазоне Бэдленда.
- А теперь стоять, - заявил Скайларк, искренне надеясь, что партнерша не решит ломиться в лабораторию прямо под неизвестные эффекты.
- А я надеялась лечь, полежать, - съехидничала Коралайн, наконец достав карточку, но не спеша её использовать.
- Хорошо, вот мы имеем свидетельство, что там разрыв. Что дальше по плану?
- В идеале? Изучить последствия. Это точно разрыв или проклятый предмет?
- Разрыв, а наличие артефактов - вопрос количества, - в темноте не было видно, но глаза Скайларка алчно блеснули. Впрочем, это могло быть и игрой теней.
- Так как ты собираешься изучить эффекты? Сугубо эмпирическим методом? Достойное дело! Возможно, теб даже присвоят звание героической гражданки, возможно, даже посмертно.
- Я даже на знаю, как ответить на этот вопрос и прокомментировать невероятно полезные ремарки! - Коралайн все приняла к сведению и… Провела картой по щели приемника, открывая дверь.

В подобных ситуациях Николас всегда быстрее делал, чем думал и даже чем осознавал происходящее. И несмотря на риски, это частенько спасало его шкуру в самых разных заварушках.
- Чудно! И что будем делать? - парень выглядел обескураженным и сбитым с толку, но зато уже на ногах, готовый подорваться в любой момент.
- Прятаться, - решительно шепнула Эванс.
- Куда? - лабораторию Скайларк все еще принципиально не рассматривал в качестве хоть сколь-нибудь подходящего места.
- Туда, - женщина ткнула на открытую дверь. - Пошли, - она сцапала его за локоть и с силой потянула за собой.
- Да нельзя же!, - Ник только что каблуками не тормозил.
- Нам и попадаться нельзя! - Корал шикнула на него, продолжая тащить. Шанс оказаться под воздействием был 50%, а вот схлопотать по первое число от начальства в случае обнаружения - все 100%, так что Николасу пришлось смириться и переступить проклятый порог. Удивительно, но мир не кончился, даже не замедлился! Коралайн потянула его дальше, буквально запихнув под один из столов, а затем и сама спряталась рядом, грубо нарушая личное пространство доктора. Для надежности она так и не отпустила его локоть, на случай, если он запаникует и попытается выбежать, поджав хвост. Луч света все приближался, на полу перед аппаратурой уже виднелась белесая дорожка, становящаяся все ярче. Вскоре послышалась ругань охранника, но вопреки опасениям, он костерил забывчивых ученых, которые не убрали оборудование в лабораторию. Судя по всему, он вообще не знал, что все это появилось тут совсем недавно.
- Они ещё не делали ночной обход, - сдавленно простонала Коралайн.
Охранник осветил в лабораторию, ещё раз чертыхнулся, передал по рации, что высоколобые - обленившиеся козлы и закрыл дверь, продолжив своё шествие.
Ник при звуке щелкнувшего замка едва не треснулся башкой об стол:
- Ключ у тебя?!
- Конечно, нет, я оставила его на  подоконнике в коридоре в лучших традициях дурных чернушных комедий и романтических драм, - прошептала Эванс почти что на ухо.
- Это шутка? - переспросил парень с надеждой.
- Вылезай давай, - нисколько не заботясь о его удобстве и неприкосновенности, Коралайн начала выбираться из-под стола, едва не опрокинув одну из колб, которая почему-то оказалась не на месте.
- Тихо, они не ушли с этажа.
- Я знаю, но тут не совсем безопасно прятаться. Это ближайшее место, но не лучшее.
На это Нику возразить было нечего, в конце концов, именно он находился здесь впервые.
- Только из окна не кидайся, тут всего-то второй этаж, - она оглянулась, - Какой план?
- Ты меня спрашиваешь?  Импровизируй! Я без понятия, откровенно говоря. Взломать замок?
- И это активирует сигнализацию, тогда зачем вообще мы прятались? К слову, ты себя нормально чувствуешь?
- Пока да, но это может быть временно. Так подожди, ключа и правда нет?
- Боже, ну за кого ты меня принимаешь? - Корал фыркнула и достала из кармана ключ, - Но если мы уже тут, могли бы и осмотреться.
- А ты еще не осмотрелась? Давно пора!
- Я была занята твоим романтичным нытьем на тему, знаешь, вот не могла оторваться!
- Ну быстро давай! И не трогай ничего!
- Ага, ещё отпечатки пальцев оставлю, - напарница, очевидно желая отомстить, зловредно засветила фонариком ему прямо в глаза. Он же едва успел зажмуриться, грязно выругавшись.
- Николас, что за язык? И сколько эро-ориентированных тропов, я бы сказала, что кто-то не удовлетворён нынче! - с некоторой издевкой заметила Коралайн, изучая коробки. - А они и правда из биологического кабинета. Как думаешь, что они тут делают?
- Стоят - он был совершенно не настроен далее в этом участвовать, однако слиться Скайларку не позволяла уязвленная гордость.
- Ты ещё "сидеть" и "место" мне прикажи, для полноты картины. Я не намерена это трогать, - буркнула в ответ Корал, явно не так разобрав его слова.
- Поменьше сублимации, я на вопрос ответил, - о чем Николас поспешил ей сообщить.

Пока коллега должна была заниматься дверью, Николас занялся аппаратурой, размещенной у порога. И показания его не только не успокоили, но и вогнали в глубочайшую фрустрацию, полностью поддаться которой не позволял только резко возросший уровень адреналина в крови.
- Они не работают, - резюмировал ученый вслух, с трудом подобрав цензурные слова.
- В смысле не работают? - Коралайн, не особенно спеша с замком, посмотрела на приборы через его плечо. - Сломаны?
- Нет. Полностью исправны. Я просто ошибся.
- В чем? Как?
- Да откуда я знаю?! Во всем! Это мусор!
- Воу-воу, Николас, успокойся. По порядку, что с аппаратурой?
Ник тяжело выдохнул и провел рукой по волосам, пытаясь сохранить самообладание. Это, очевидно, давалось ему нелегко:
- Аппаратура не работает. Не эффективна. Моя разработка оказалась бесполезной. Все. Что еще ты хочешь знать?
- Но она же работала вот только что, разве нет?
- Она работает, но ничего не делает. Так понятнее?
- О, жаль, нужно будет доработать. Тогда мы ничего не можем сделать? - Что Скайларку нравилось в его партнерше, так это отсутствие стереотипно женской манеры причитать, обвинять и устраивать истерику. Даже в тех условиях, когда, вроде бы, такое поведение довольно оправданно. По правде сказать, Николас бы и сам сейчас с удовольствием побился в конвульсиях, горестно вопрошая у мироздания, почему оно отвело ему судьбу такого феерического лоха.
- Мы уже сделали все, что не могли и не должны, - горестно заявил он, подкручивая регулятор мощности, будто еще верил, что энергия аккумуляторов потратится не впустую.
- Николас, с каких пор ты стал так хвататься за правила техники безопасности? Мы же живы и здоровы.
- А ты уверена?
Коралайн пощупала свой пульс.
- Да, вполне. Кроме микроприступа при виде манекена, у меня проблем нет. Вот если бы там был клоун... -
- Нет, я о другом, ты уверена, что в своем уме, например?
- Я не уверена, что хоть когда-то в нём была.
- Ну, если по шкале от 0 до 10, где 10 - твое рабочее состояние? Ничего такого не чувствуешь? Ладно открой дверь, наконец, пожалуйста, - Николас был мастером путанных объяснений и схем, хотя идея оценочной шкалы всегда казалась ему блестящей.
- Ну, я думаю, твердая пятерка, я же не пытаюсь выколоть тебе глаза, - Эванс направилась к двери и заставила оную открыться легким движением карты в щели магнитного замка. Тихий писк, сопроводивший работу створки произвел на ученого буквально магическое действие.
- Ладно, уже неплохо! - облегченно заявил он. Раздражала только необходимость заниматься терапией после того, как они выберутся, наконец, из этой череды нелепостей и ошибок.
- Слушай, ну это же не дом привидений... МАТЬ ТВОЮ! Оно двинулось!
- Что двинулось? - несколько заторможено осведомился доктор, больше удивляясь тому, каким самообладанием надо располагать, чтобы даже в такой ситуации перейти только на громкий шепот. Все же, искренне бояться вещей, даже потенциально опасных, за долгие годы работы с ними он уже не мог. Оставались исключительно разумные, рассудочные опасения, - Манекен?
- Да, он стоял у другого стола, - зато Корал ненавидела манекенов, кукол и клоунов, отказываясь, однако, признавать, что это фобический страх, отказывалась наотрез.
- Ну, мало ли, мерцает,- как можно более спокойно объяснил Николас, подталкивая спутницу ее к выходу. Его не заботило то, как женщина могла понять его объяснение, сам он имел в виду мерцательную телепортацию - довольно распространенный эффект для рядовых случаев облучения предметов энергией Бэдленда. Из-за его подталкивания резко закрывшаяся дверь едва не прищемила ногу Коралайн, обошлось только краем юбки.
- Проведи еще раз картой, пожалуйста, видимо, время простоя закончилось, а она не рассчитана на то, чтобы болтаться открытой, - с неестественным благодушием проворковал Скайларк.

Николас послушно придвинул стул к двери, подперев спинкой нажимную ручку, после чего подергал ее и удовлетворенный отступил на пару шагов назад. Не бог весть какая преграда, но выбирать не приходилось. Коралайн, облокотившаяся на подоконник, поспешила одобрить созданную им конструкцию:
- Вот, так будет спокойнее. И я все ещё не вижу никаких намеков на пожар, это сбивает меня с толку.
- Да, и дело не в пожаре, судя по всему, - Ник сел на свободный стул и устало ссутулился. Для него явно было довольно сложностей на сегодняшний день, но мнение изможденных слабаков в этом месяце мирозданием явно не учитывалось. Зайдите в приемные часы, как говорится.
- И сколько здесь скопытилось жертв? - невесело осведомился ученый, машинально проводя ладонью по карману брюк в поисках сигарет, которые он не курил уже лет 12, но которые прямо сейчас были бы весьма кстати. Там и до пожара недалеко, надо ведь протокол соблюсти. В науке подводить результаты под теорию было категорически запрещено, но что помешало бы ему сейчас? Ах да, отсутствие сигарет. Как, впрочем, и даже самой вшивой зажигалки.
- Один, остальных вовремя нашли, - бросила через плечо Коралайн, любопытно оглядываясь и меряя комнату шагами. Это действительно была подсобка, маленькое помещение заставленное стеллажами с различной стеклянной тарой. Тут же был небольшой стол и несколько раковин. Наверняка где-то было оборудование и для более существенной очистки посуды, но все это было сокрыто тьмой.
- Скорее всего дело действительно не в пожаре, остается вариант с провоцированием сердечного приступа, но наши сердца все ещё бьются, значит либо эффект ещё не начал действовать, либо мы как-то отличаемся от прочих жертв. Есть мысли на этот счет? - гнетущая обстановка и сама паршивость ситуации совсем не располагали к задушевным беседам, но молчание было много хуже.
- Ты, упустила одну зацепку, кажется. Та профессорша с пятничным кофе, она, кажется, говорила о фобиях, а это очень типично для влияния Бэдленда. Он фонит, воздействуя на самые уязвимые стороны психики людей, можно вообще предположить, что сам этот план реальности существует только за счет того, что негативные эмоции материализуются. Страх - базовая питающая эмоция, фобический страх - куда более насыщенная материя. Вероятно, нас двое, так что механика разрыва и предмета только подбирает к нам ключ. Ну, на это намекают все эти стандартные пугалки с дверью, передвижением предметов, манекеном, всей этой паранормальщиной?
- Они меня нервируют, - немного смущенно пояснила Коралайн, - Манекены. Но не до сердечного приступа. Если дело в фобиях, как у той студентки, то тебе и правда нужно опасаться, что я попытаюсь выколоть тебе глаза. - В пыльном воздухе подсобки повис неловкий и совсем невеселый смешок.
- Ну что ж, я слежу за руками в таком случае, - невозмутимо ответил Ник, машинально потирая бровь, будто ему уже что-то угрожало.
- Я думаю, наши фобии слишком сложно воплотить в жизнь, потому предмет и мечется в отчаянии,  - женщина обошла напарника и положила руки на его плечи, - Взбодрись, могло быть и хуже.
- Надо выбираться – упрямо заявил Николас, мрачнея все больше. Сил бороться с нарастающей паникой не оставалось, а значит необходимо было разобраться с неприятностями, пока они окончательно не разобрались с ним самим, - Я не верю в безопасность затишья.
- И какие варианты? Если у меня за спиной появится манекен, я прыгну тебе на руки, - его собеседница вновь нервно усмехнулась, пытаясь бодриться.

Свет фонарей, заполнявший подсобку мягким желтоватым сиянием, мигнул и погас. Всего на мгновение. Однако, когда фонари снова зажглись, Николас остался в подсобке совершенно один. Карманный фонарик мисс Эванс покачивался на столешнице, прорезая на стене гротескные тени. Ник неприязненно фыркнул, он просто ненавидел все эти дешевые игры разума. Ему, склонному персонифицировать любые явления, казалось, что неведомая сила пытается впечатлить его своими наивными приемами, и при этом терпит сокрушительное, смехотворное поражение. Пусть этот подход и был инфантильным до абсурда, но в таких ситуациях это действительно помогало.
- Давай я проверю окно, - со все тем же нездоровым упрямством обратился Скайларк к пустоте, словно его напарница неведомым образом просто стала невидимой, или искусно спряталась за нагромождением предметов, неуместно дурачась. Раздражение на эти выдуманные им самим действия было куда продуктивнее паники или, что стало бы вовсе фатальным - ухода в себя. Уж слишком хорошо Ник понимал, что это за херня, с чем он имеет дело. Мужчина встал и остановил ладонью мелькающий фонарик. Проблемы он предпочел решать по мере поступления, следуя позитивному примеру Эванс и ее юбки. В комнате повисла тишина, даже тени не стене замерли неподвижно. Коралайн нигде не было видно, да и куда она могла деться за те пару мгновений темноты, не издав ни звука? Откуда-то из-за стены послышались щелчки, не из самой лаборатории, как могло показаться сначала, а со стороны входной двери. Покинутая аппаратура ожила и начала отбивать морзянку.
Тревожный знак, но Николас решительно пошел к окну, пытаясь игнорировать разыгравшееся воображение. По мере поступления, по мере поступления… Сейчас ведь важнее всего окно, не так ли?
На полпути некто из неосвещенной части лаборантской, со спины, ухватил его за локоть, Ник попытался стряхнуть руку, опасаясь оборачиваться и чувствуя как короткие волоски на его затылке встали дыбом, но невидимая рука оказалась настойчивее и крепче вцепилась к доктора. Он решительно дернулся всем корпусом вперед, не только вырываясь, но и вытаскивая схватившего перед собой… и поймал воздух. В комнате, как и прежде, никого не было, только звенящая тишина и тьма. Все покинули это проклятое место, студенты, преподаватели, охранники, Коралайн, даже его собственное изобретение более не пыталось связаться с ним при помощи пощелкивания.
- Гребаные глюки, - сквозь зубы процедил ученый, сосредотачиваясь на задаче с окном. К счастью, оно никуда не делось, более того, снаружи можно было разглядеть, как знакомая женская фигура вышла из здания и направилась к фургону. Ник отрешенно наблюдал за ней, не понимая, иллюзия это или явь. Он отыскал защелку и поднял стекло, вдыхая ночной воздух в надежде на то, что тот отрезвит его.
- ... Совершенный идиот, даже его прибор не сработал, - донесся до него мелодичный голос женщины внизу. Судя по всему, она говорила по телефону, но мог ли он слышать её голос с такого расстояния? - Вышел в тираж, очевидно, его интеллект и мышление уже никуда не годятся. Наверное сказываются превращения. Что говорит последний тест? Снижение когнитивных способностей по всем показателям? Бедолага. А я ведь говорила, я давно говорила. Ну, мы все знали, что все эти собачьи дела не пройдут незамеченными. Его последний провал тому доказательство. Печально, конечно, но что поделаешь? Компания должна двигаться вперед без подобного балласта.

Николас будто очнулся от неясного оцепенения, в котором находился, силой убеждая себя в необходимости строгой последовательности решения задач, и резко распахнул глаза. Все вокруг кричало о своей ирреальной природе, но он не мог перестать слушать и внимать. И чем больше он слушал, тем отчетливее понимал, что весь этот треп был правдив хотя бы потому, что он был не в силах выбросить его из головы, отделить иллюзию от реальности. Пальцы мужчины раму с такой силой, что костяшки побелели. Надо было вспомнить, зачем ему окно. Зачем он так стремился к окну? Чем оно могло помочь? Тем временем, его лживая двуличная напарница продолжала свой непринужденный разговор с невидимым собеседником:
- Ну, пока не горит, так что можем оставить его там. Что-то случится? Прямо скажем, терять нам уже нечего, да и что с этим тупицей может там стрястись? Понаблюдаем, пусть хоть на что-то сгодится, - женщина внизу усмехнулась. Она подняла глаза к окну и улыбнулась ему. Это была добрая, ласковая улыбка, такая обычно появляется на губах взрослых, когда они видят маленького несмышленого ребенка. Ненужного проблемного ребенка, от которого отказались и оставили в темной комнате в качестве подопытной крысы. Улыбка уличной Коралайн стала шире, в тусклом свете фонарей блеснула влажная полоска крепких белых зубов, складываясь в тошнотворный издевательский оскал.
Призрачная рука снова схватила его за локоть
- Да отъебись ты от меня! - рявкнул Скайларк и ударом наотмашь попытался отшвырнуть от себя неведомую силу. Он был не только в ужасе, но и в ярости, с какой то раздражение в начале вечера сравниться не могло. И никакие метафизические эффекты не помешают его справедливому гневу. Эта лицемерная сука смеет снова лезть в его голову! Но у досадных помех были на него свои планы. Кем бы ни был обладатель этой руки, на этот раз невидимка врезал Нику в ответ по сгибу колена.
- Шп---шаш---шп, - донеслось откуда-то издалека невнятное шипение, смутно напоминавшее радиопомехи.
- Как думаешь, может стоит усыпить его? А то ещё начнет грызть и метить дорогое оборудование, - голос Эванс вновь пугающе отчетливо зазвучал в его голове, словно она стояла совсем рядом, и, быть может, говорила совсем не в трубку, а прямо ему на ухо. Её голос пытался заглушить помехи, а доброжелательный, болезненно ласковый оскал то и дело вспыхивал перед глазами.
И у Ника не оставалось выбора, кроме как направить агрессию на невидимого противника. Он повалился на пол всем весом, повиснув на невидимке и осыпая его градом ударов. Дрался он неплохо, как минимум, благодаря неплохой координации, форме и высокому уровню адреналина, но для его коронных грязных приемов не хватало видимости. Противник оказался тоже не лыком шит, отвечая на удар полновесным ударом со своей стороны, пока не умудрился пнуть ученого коленом ниже живота.
- Шапшаш...охре...Ни...шпшашш!
Николас согнулся от боли все еще не выпуская врага из тяжелых удушающих объятий. Следующая атака пришлась в челюсть, но была явно направлена из не слишком удобного положения, так что мужчина только болезненно клацнул челюстью, до крови прикусывая щеку. Невидимка же, не давая никакой передышки, хватал Ника за одежду и что-то хрипел, всеми силами пытаясь вырваться, продолжая колотить его руками и ногами. Увы, у него не было ни единого шанса, слишком небольшой вес, слишком малое пространство для маневра...
- НИК! - наконец, прорвался отчетливый женский голос через стену шипения.

Мужчина неприятно хрустнул шеей, встрепенулся и встряхнул головой, ища глазами источник голоса. По счастливому стечению обстоятельств именно его он сейчас и душил. Из темноты начали проступать пока ещё призрачные очертания женской фигуры, и пока Скайларк решал, что он будет делать с изменившимися условиями задачи, силуэт саданул его в под дых и снова попытался освободиться. Но не тут-то было. Кажется то, что все это время он яростно боролся именно с Эванс только воодушевило и раззадорило его гнев. Ведь так здорово, когда адресат твоих актуальных чувств в шаговой доступности, и ты можешь незамедлительно ими поделиться, правда? В научных методах актуальность исследования была одним из ключевых аспектов успеха, тот же принцип ученый старался переносить во все сферы жизни.
- А ну стоять! - рявкнул он, перехватывая руки напарницы и выворачивая и выворачивая в суставах, пока та не утекла из его захвата окончательно. Да, теперь определенно было удобнее. Но Коралайн тоже была не лыком шита: воспользовавшись положением, она подалась назад и впечаталась затылком в его лицо.
- Отпусти, идиот! - рявкнула женщина, сплевывая кровь. Быть может, в ее представлении это и отрезвляло, но, увы, с Ником не работали многие классические закономерности.
“Только не нос!” - Нос был той редкой штукой в его внешности, которая устраивала его всегда и была предметом искренней гордости.
- Ну уж нет, паршивая шмара! - вызверился ученый, умудрившись даже в такой ситуации использовать на диво неуместный оборот.
- Сгниешь тут со мной, милая! - кровь из носа заливала ему губы и воротник, но он не обращал на это никакого внимания. Он быстро освободил одну руку, пока жертва еще не сориентировалась, схватил ее за затылок и впечатал лицом в пол.
Это было очень больно, Коралайн никак не ожидала, что Николас ни с того, ни с сего превратится в безумного берсерка. От удара о кафельный пол перед глазами запрыгали звездочки, в ушах зазвенело, и она едва не отключилась. Отчаянно барахтаясь на границе между беспамятством и явью, Коралайн попыталась пнуть его.
Ее каблук саданул его по голени, но он, казалось, этого даже не заметил вжимая лицо Коралайн в пол с удвоенной силой. Он очень редко бил людей, а когда приходилось, то это, как правило, была самозащита или всего пара ударов. Сначала его пугало опьянение драки, причем драки явно неравной, но на сей раз все барьеры были сметены, и он упивался своей насильственной властью, попросту отбросив мысли о реальности происходящего. Все эти эффекты разрыва и проклятых предметов разве не извиняют его? Разве гадючья сущность этой суки не делает его жестокость справедливой?.. Противница ещё некоторое время вяло сопротивлялась, а после притихла. Комната снова наполнилась тишиной.
Николас, не чувствуя сопротивления, самую малость пришел в себя. Выдохнул, размазал по лицу кровь в попытках ее утереть. Заметил, что вокруг ее было больше, чем могло бы быть при обыкновенном назальном кровотечении. Опустил глаза на свои руки, а потом и ниже. Её кровь. На его руках была кровь лежащей неподвижно женщины, да столько, будто он, подражая легендарному Патрику Бейтману, вместо кулаков использовал топор, а вот о дождевике забыл. С какой же силой он должен был бить? Обмякшее тело рядом, к сожалению или к счастью, ответить на этот вопрос не могло.

Нет, постойте, это точно какой-то бред. Точно, - Николас с трудом слез со своей жертвы и бережно перевернул ее скрученный корпус лицом вверх. Он точно не собирался никого калечить или убивать! Но мироздание, что для него вообще свой ственно, не спешило прислушиваться к его планам. Кроме того, на судьбу здесь ответственность не свалишь в любом случае, ведь именно он продолжал бить, когда противница уже просила пощады. Сознательно продолжал.
Окровавленная, изломанная, со сломанным носом и разбитыми губами, она смотрела в потолок пустым стеклянным взглядом, словно не понимая, что с ней произошло. Один её глаз уже начал заплывать, на шее проступили темные длинные следы безжалостного захвата.
- Нет. Нет, я этого не делал. Я ТАКОГО не делал! Я не мог! - густая тишина вокруг свидетельствовала об обратном. Крупно дрожащими руками доктор пытался нащупать на потемневшей шее пульс и не хотел верить в то, что его просто нет. Он просто не мог его найти из-за тремора рук, точно! Это оставалось единственным объяснением, единственным вариантом развития, что отделяло его от осознания того, что он, Николас Скайларк, не только потерявший разум дурачок, но и бешеный убийца, пес, которого следует пристрелить на месте.
- Пожалуйста, - прошептал он одними губами, на которых противно трескалась запекшаяся кровь.
- Пожалуйста! - он тщетно, как тряпичную куклу, встряхнул ее за плечи, чувствуя, как из груди по левой руке разливается острая тянущая боль.
Снова шипение, но на этот раз нарастающее, набирающее силу, будто кто-то выкручивал ручку приемника. Громче и громче, оно заполнило всю комнату, заползая в самые темные уголки, наполняя, насыщая собой темноту ночи и сознания Николаса.
И внезапно все оборвалось, тьму прорезал свет фонарика, прогоняя безумные тени.
- Николас! - снова знакомый голос, но на этот раз полный не злобы, не мольбы сохранить жизнь, а искренней тревоги.
Луч начало трясти, он приближался с торопливым шагом. Ник не отозвался, только закрыл лицо ладонями, всеми силами пытаясь сохранить сознание. Сердце болело чертовски сильно.
- Ник! - Коралайн опустилась перед ним на колено, положила фонарь на пол и коснулась его плеча. - Ник, ты меня слышишь?
- Вы нашли его? - послышался чей-то мужской голос.
- Да! Подержите глушилки ещё некоторое время! - крикнула в ответ Эванс.
Парень кивнул, не отнимая рук от лица. Уж очень было больно.
- Хорошо, - она приобняла его, - Нам нужно покинуть зону действия. Ты можешь встать?
- Могу, а кто здесь еще? - безжизненно осведомился он, поднимаясь на ноги.
- Ребята из фургона. Ты не помнишь? - Корал взяла фонарик, второй рукой придерживая коллегу, хотя тот в этом фактически не нуждался.
- Мы добрались до подсобки и я пошла к окну, посигналить им фонариком, что мы попались, а когда я вернулась, тебя нигде не было.
- Это тебя нигде не было, - вяло возразил Николас, - и я понял, что началось. Мне бы нитроглицерину сейчас.
- Конечно, ребята принесли аптечку.
Снаружи их уже ждали, сотрудников было всего двое, причем один возился с аппаратурой, а второй сразу же накинул им на плечи покрывала. Быть может, в прошлом он работал в скорой? По крайней мере об этом подумала Корал, когда тот помог усадить Ника у стены и притащил аптечку. Он первым делом проверил пульс и реакцию на свет, после чего Скайларк получил свой нитроглицерин.
- Вам нужно некоторое время посидеть спокойно.
Упрашивать его не приходилось, он бы, возможно вообще предпочел всю жизнь просидеть так.
- С нами все будет хорошо, - уверила деловитого коллегу Коралайн. - Что с охраной?
- Дело было экстренным, так что пришлось думать быстро, - уклончиво ответил тот, потирая затылок. Эванс усмехнулась, пожалуй, сейчас ей хотелось меньше всего думать о способах экстренного вывода охраны института из строя. Мужчина извинился и пошел помогать напарнику, оставив жертв Разрыва в покое.
- Как ты? - это был глупый вопрос, очень глупый, но молчать Коралайн не могла.
Там, в темной лаборатории она действительно страшно испугалась, когда не нашла Ника у стола. Страх только усиливался с каждой минутой бесплотных попыток дозваться его, но самому ученому пришлось куда хуже. Ей хотелось его обнять, притянуть ближе и убаюкать, а после списать все случившееся на его дурной сон, но это было невозможно. По крайней мере последняя часть… Николас, в общем, был не против, самому себе напоминая выброшенного на помойку, но все же любимого некогда плюшевого медведя. Такого же грустного, жалкого и потрепанного. Самое то для объятий.
- Я никчемный напарник - доверительно сообщил Николас своему бывшему психологу и умолк, со свойственным ему оптимизмом размышляя, что лучше бы он там и умер.