В ноябре парки Нью-Йорка уже скидывали выцветшую осеннюю зелень. Её собирали в большие пестрые кучи прямо у их корней на радость детям и собакам, коих тут выгуливали с одинаковой периодичностью.
Коралайн сидела на кованной скамье и разглядывала чью-то фотографию. На лощеной фотобумаге было изображен пожилой мужчина, внизу на белой полоске красовалось имя «Гилберт Фокс». Эванс ещё раз прокрутила в голове выдержки из его личного дела. Диагноз, возраст, психологические особенности, семейное положение, краткая биография – колонка данных всплывала на внутреннем мониторе её сознания, проматываемая со скоростью мыслительного процесса. Мозг и правда был самым совершенным на сегодняшний момент компьютером, позволяющим хранить и обрабатывать громадные пласты информации за кратчайшие сроки. Но хватит занудства.
Сегодня она должна была с ним встретиться. Повод был незаурядным: составление психологического профиля для подтверждения наличия психологических проблем и дальнейшей выдачи пособия. Взгляд со стороны и прочее, этот крайне непрофессиональный подход к пациенту Кора не одобряла, но не смогла отказать его ведущему психологу. Заключение нужно было ещё вчера, а у него как на зло рожала жена. Пришлось пойти на сделку с совестью из-за прихоти природы.
Назначать встречу в его гнетущем кабинете мисс Эванс не пожелала, для подобных бесед ей не нужно было ни удобное кресло, ни скрипучая кушетка из кожзама. Она глянула на наручные часы на тонком запястье. Будь проклята её пунктуальность и внутренние часы! Прибыть сюда на десять минут раньше и морозить ягодицы не входило в список её пылких фантазий.
Тяжело вздохнув, Коралайн откинулась на скамью и спрятала руки в карманы своего темно-синего пальто. Хотелось верить, что мистер Фокс появится по крайней мере вовремя. Женщина поежилась от холодного ветра, поправила сползшую вязанную шапочку и ещё раз просканировала окружение. Несколько парочек на скамейках, мальчик лет 13, играющий с собакой, одинокий старик кормит голубей. Нет, ничего интересного, небольшая депрессия, измена, подозрение в измене, скорбь. Каждая из этих эмоций явственно звучала на языке невербального общения, резко противореча сознательным сигналам этих людей. Кора поморщилась и посмотрела вверх. Небо было пасмурным… скоро начнется дождь.

Отредактировано My Fair Lady (2017-04-10 18:23:03)

Коралайн была терпелива – характерное качество для хороших дрессировщиков и психотерапевтов. Спустя пару минут она вынырнула из маленького домика в лесу, где они как-то отдыхали летом – её личного дворца памяти, располагавшегося по адресу улица Сознания 1. Снова огляделась, но на этот раз взгляд зацепился за стоящего в некотором отдалении пожилого мужчину, чье фото она совсем недавно держала в руках.
Мисс Эванс поднялась, нацепив на губы дежурную улыбку.
- Здравствуйте, мистер Фокс, моё имя Коралайн Эванс, - протянула ему руку для рукопожатия, обязательно ладонью вверх, всем видом своим выражая спокойную доброжелательность. – У нас с вами назначена встреча, рада, что вы пришли.
Раз-два-три, взгляд обрисовал треугольник на его лице, сверяясь с фотографией. Уголки губ чуть приподнялись, обязательно задействовать верхние мышцы щек, немного напрячь глаза, чтобы появились характерные «веселые морщинки» в уголках… Эванс знала, как придать своему лицу искренность, потому что знала, как читать фальшь.
- Присядем или пройдемся? – указала рукой сначала на скамейку, после на дорожку, по которой как раз прибежал очередной бегун.
Коралайн не слишком заботило, какую форму общения изберет её временный пациент, она в любом случае подстроится. Но первые 30 секунд (а именно столько складывается изначальное впечатление о человеке, которое впоследствии крайне сложно изменить) надо было одновременно казаться доброжелательной и уверенной, избегая навязчивости. Самая сложная часть трюка.
Немного выпрямится, чуть приподнять подбородок, крепкое и уверенное рукопожатие, не до хруста в пальцах, ни в коем случае не до хруста, держать руки на виду, улыбаться. Боже, она проворачивала этот алгоритм сотни раз, доведя его до абсолютного автоматизма, ей даже не нужно было задумываться над происходящим, моторная память делала все сама.
Однажды она провела эксперимент, в ходе которого открыла совершенную необязательность даже думать о происходящем, первые 40 секунд её мысли могли идти в любую сторону, за исключением микросигналов, которые умеют читать далеко не все, ничто не выдавало её отрешенности. Но это было непрофессионально, потому сейчас, будучи в рабочем режиме (что несколько роднило её с роботом, если верить друзьям), вся её мыслительная деятельность была целиком и полностью посвящена Гилберту Фоксу. Он стал её героем дня на ближайший час, может быть два, если они найдут где перекусить.
Она уже могла кое-что сказать о стоящем перед ней мужчине. От него веяло усталостью, что вполне характерно для депрессий. Некоторая неопрятность, небрежность на грани пренебрежения, он явно не стремился всеми силами продлить выплату пособий. Эта апатичность не столько настораживала, сколько вызывала некоторое сочувствие – следствие подключенной на момент сеанса эмпатии.

Перчатки, ворот,  легкое и такое педантичное одергивание одежды. В парке было несколько ветрено, но не настолько. Средства защиты? Одним из типичных способов выказать готовность взаимодействовать была открытая, незащищенная ладонь, склоненная к плечу голова, открывающая шею, и открытая грудная клетка. Эти повадки остались ещё с древних времен племенного строя, когда перед вожаком было принято демонстрировать уязвимые части тела, показывая тем самым своё подчинение и доверие. Тут была обратная картина.
Гилберт страдал от излишней педантичности, это отражалось в его поведении и внешнем виде, эта же пометка фигурировала в его личном деле. По этой же причине мисс Эванс провела чуть больше времени перед зеркалом, составляя свой образ, чтобы исключить возможность появления лишнего раздражителя во время их беседы.
Коралайн последовала за ним, уже со второго шага подстроившись под его походку. Вообще топтаться по газону в парке не было в списке её любимых дел, но по крайней мере так было меньше шансов столкнуться с бегающими детьми… но больше с такими же бегающими собаками.
- О, не переживайте, не считая небольшого стресса, связанного с пополнением в семействе, с мистером Уитакером все в полном порядке, - она улыбнулась, легонько кивнула, добавляя вес своим словам. – Он приносит вам свои самые глубокие извинения, мистер Фокс. К сожалению, заключение требуется составить в ближайшее время, потому, если не возражаете, я бы хотела с вами побеседовать немного.
Ей не нужно было задавать невероятное количество вопросов, чтобы узнать нужную информацию. И в этом были свои плюсы, учитывая сложившуюся ситуацию. Далеко не все люди спокойно реагировали к смене психолога, особенно такой внезапной, но замкнуться на знакомой территории кабинета терапевта было куда легче, чем в новой обстановке. Потому парк был идеален для отвлечения сознательного внимания и освобождения бессознательных реакций.
- Как ваше самочувствие последнее время, мистер Фокс? – дождавшись, когда они отойдут от лишних ушей, начала мисс Эванс. процедуру оба знали прекрасно, оттягивать и далее не имело смысла.

Это была её работа, временна, по знакомству, но работа. Обычно к мисс Эванс попадали уже клинические случаи, профайлинг которых должен был помочь не столько назначить им пособие, сколько упрятать их за решетку на долгие-долгие годы, но… Мистер Фокс пребывал в затянувшейся депрессии касательно смерти своего сына, но ни тревоги, ни попыток установить истинные причины кончины не предпринимал. С другой стороны, смиренным скорбящим отцом бывший антиквар тоже не выглядел. Напротив, держался неплохо, не смотря на подчеркнутую в его деле склонность к самоубийству. Типичный человек без цели…
- Хорошо, мистер Фокс. Мистер Уитакер советовал вам найти хобби. Нашли ли вы что-то подходящее?
… которому пытаются эту цель дать.
- Когда вы последний раз виделись с близкими? Друзьями? Выбирались из дома? – её очень интересовали ответы, не только вербальные, но и невербальные. Голос, жесты, мимика – человек получал около 70% информации именно из этих каналов. Слова часто переоценивали.
Перед ней находился пожилой мужчина, переживший сильное потрясение, но не выказывающий типичных для глубокой депрессии признаков. Он не был замкнут, скорее отстранен, не был агрессивен, скорее выказывал пассивность и покорность. Гилберт скорее был подавлен, выбит из колеи случившемся, но самоубийство было вызвано не этим… это скорее стало реакцией более глубоких психологических нарушений на внезапный стресс. И если он не был сломлен горем, то все ещё представлял опасность для Агентства. Ему просто нужна была цель, точка на карте.
Мисс Эванс неспешно кивала в ответ, мысленно ставя галочки напротив пунктов списка.

Коралайн приноровилась к шагу своего спутника, уходя все дальше от людной части парка. «Любимые места маньяков», как частенько и зло шутили её коллеги-профайлеры, каждый из которых мог похвастаться хотя бы одной историей про выброшенный в парковой зоне тела. Но мистер Фокс на психопата не походил, как и на садиста, его депрессия не привела к психологическому надлому нужной силы, чтобы выпустить дремавшее в каждом из людей чудовище. Вместо этого Гилберт предпочел торжественно и неспешно погружаться в пучину уныния, подобно старому морскому киту, желая найти покой где-то на темном дне социального моря. Увы, у службы опеки на этот счет были свои планы.
В его словах ощущалась горечь, от которой у Корал невольно начал ныть так до конца и не прорезавшийся зуб мудрости. Она помедлила с ответом, внимательно изучая мужчину.
- Я верю, что только вы можете себя спасти из этой вязкой пучины. Ключевой вопрос здесь не «как», но скорее «с какой целью», - она сделала паузу, позволяя одинокому бегуну протрусить мимо их странной пары. Эванс проследила за ним глазами, мысленно прокручивая то, что собиралась сейчас сказать.
- Нам жизненно важно время от времени переключаться, это позволяет сохранить психическое равновесие. Утратив его однажды, нам нужна «перезагрузка» и поддержка близких. Именно в этом контексте пазлы, оригами, быстрые свидания, завести собаку или попугая и прочее-прочее-прочее окажет благотворный эффект на ваше самочувствие, - она ему улыбнулась одними губами.
Лицо Гилберта чуть просветлело, когда он заговорил о племяннице, и Эванс с удивлением подметила, что это вызвало эмоциональный отклик в ней самой. Не то что бы она была неспособна к сопереживанию, но конкретно мистер Фокс ей непостижимым образом понравился.
- Касательно ваших друзей, которых не было, то это отличный повод завести новых. И я не говорю про группы поддержки, сильно сомневаюсь, что витающий там дух придется вам по душе. Вы любите театр? Или оперу? Быть может вам больше нравится ходить в библиотеку?
Она знала, что сидеть дома при его состоянии может быть хорошо только в том случае, когда там есть кто-то способный подержать и не просто раз в неделю.

Коралайн продолжала размеренную прогулку по парку в компании мистера Фокса. По меньшей мере, здесь не было духоты и паршивой тяжести кабинета, чем-то напоминающих безрадостное уныние больничной палаты. А её собеседнику свежий воздух и компания пришлись как нельзя кстати.
- Наша цель не в наполнении вашей жизни смыслом, мистер Фокс, с этим вы справитесь сами, когда придет время. Цель встреч со специалистом в начале движения и поиске пути. Стагнация навредит вам куда больше, чем мелкие порезы от бумаги или животное. Пока она продолжается, единственным вашим компаньоном являются ваши мысли, но от внутреннего диалога иногда нужно отдыхать.
Она говорила вполне искренне, испытав последствия интеллектуальной изоляции на себе. Отвратительная штука, как оказалось.
- В библиотеках есть архивы, прогуляйтесь по лавкам коллег, музеям, в конце концов, можно обратиться к Интернету в поисках людей со схожими интересами. В городе достаточно людей терпеливых, чтобы не просто терпеть ваше общество, мистер Фокс, но получать от него некое удовольствие.
Мисс Эванс была из тех назойливых психологов, которые вечно толкают своих пациентов в объятия человечества, твердо веря, что люди – существа общественные, и засиживаясь в ракушка-одиночках ведет к плачевным последствиям. Вроде суицида. Проблема крылась в первых шагах, которые под разными предлогами отказывались делать. Не та внешность, не та одежда, не тот характер, люди не поймут – Коралайн могла только навскидку перечислить с добрый десяток вариаций отговорок.
- Люди разные, и сводят их вместе самые разные вещи, вроде складывания цветной бумаги и способов эффективного очищения мебели от шерсти кошек и собак, - она лучезарно ему улыбнулась. - Это внесет разнообразие в жизнь и, что самое главное, в мысли. Просто следует найти занятие по душе, но тут уже вам виднее.

Коралайн могла поклясться, что лицо мистера Фокса на мгновение просветлело, оно не стало бодрее или спокойнее, нет, но что-то определенно мелькнуло. Чем старше становился человек, тем больше мимических морщин проступало, превращая кожу в карту его характера, а точнее – выражений, эмоций, наиболее часто проступавших на лице на протяжении жизни. Хотелось верить, что это не было игрой её воображения и Гилберт действительно вдохновился её словами… Вот ещё бы чутье не подсказывало ей, что все не может быть так просто и радужно.
- Постарайтесь, мистер Фокс, я же свой стороны напишу отчет, согласно которому пособие вам будут продолжать выплачивать, - она подняла руку, пресекая все возможные возражения с его стороны. – Не сочтите это грубостью, но учитывая озвученные вами планы, небольшая помощь вам не помешает. Я искренне надеюсь, что вскоре все изменится в лучшую сторону.
Если бы она тогда знала, что именно пришло на ум стоящему перед ней строгому пожилому мужчине, то прикусила бы язык. Но неведение оказалось благом, и в тот момент мисс Эванс смотрела на него светлыми улыбающимися глазами и всем видом своим выражала поддержку, но ни в коем случае не сострадание.
- Надеюсь, что ваши поиски увенчаются успехом, и вам более не понадобится встречаться с представителями моей профессии ни в парках, ни в душных кабинетах, - и это тоже было правдой.
Они неспешно пересекли газон и вышли к ещё одной асфальтированной дорожке, окаймленной скамейками и их неизменными спутницами – сетчатыми урнами. Снова зазвучали голоса людей и животных, но Эванс даже не придала этому особого значения, продолжая движение рядом с Гилбертом. В её голове крутилась навязчивая мыслишка, которую она никак не могла поймать и тщательно рассмотреть. Она была хорошим профайлером, но терапевтом, этот аспект её профессии требовал особого склада души, коего мисс Эванс не имела. Ей больше нравилось души препарировать, быстро и четко, не слишком заботясь о тонкой душевной организации, что в терапии было неприемлемо. К счастью, в случае мистера Фокса скоростной разбор личностных характеристик был даже на руку, не требовалось водить его по парку добрый час, рассуждая о смысле жизни.
- Я могу передать что-то вашему терапевту, если хотите.